Прокуратура Минской области

Герасименко  Елена Георгиевна,

место регистрации: г. Минск, ул. Одоевского,

место нахождения защищаемого имущества  - СТ «Экономист-1»,

Минская область, Смолевичский район

 

ЖАЛОБА

на отказ в возбуждении уголовного дела

 по ст. 246 УК РБ «Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения»

и 185 УК РБ «Принуждение»

 

 

     26.04.2017 г. я, от имени моей матери, Герасименко Ромоальды Сигизмундовны, представляя ее интересы по доверенности, обратилась с заявлением о возбуждении уголовного дела по статье, в числе прочих, 246 УК РБ, и привлечении к уголовной ответственности председателя СТ «Экономист-1» Фурсевича Е.В.

     Постановлением Смолевичского РОВД от 22.05.2017 г. мне отказано в возбуждении уголовного дела.

     Данное постановление обжаловалось в Прокуратуру Смолевичского района. Оснований для его отмены Прокурор не увидел.

 

     А между тем я продолжаю настаивать, что оспариваемое постановление является необоснованным и немотивированным, так как оно вынесено не только без достаточной проверки изложенных в заявлении о возбуждении уголовного дела фактов, но его выводы противоречат элементарным правовым нормам о собственности, основаниях ее возникновения, моменте ее возникновения, правах, связанных с давностью владения, мотивах преступлений против собственности, и еще много чего дознаватель - оперуполномоченный ОБЭП Смолевичского РОВД, капитан милиции А.В.Кавзович, не только не знает, но и не может правильно истолковать.

     Оспариваемое постановление противоречит уголовно-процессуальному законодательству, а именно ст. 166, 167 УПК  РБ, так  как для возбуждения уголовного дела имеются и повод,  и основание, а именно:

     - поводом для возбуждения уголовного дела является заявление о совершенном преступлении (я говорю в единственном числе, так как в данный момент обжалую лишь отказ по ст. 246 УК РБ; анализ моего заявления на предмет наличия деяния, запрещенного ст. 185 УК РБ, вообще не велся);

     - основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления, т.е. имеется состав преступления с четырьмя обязательными признаками по указанным в заявлении фактам:

     объект – порядок осуществления сделок в гражданском обороте – свобода и добровольность;

     объективная сторона – в заявлении изложено достаточно требующих проверки фактов, дающих основание считать сделку по строительству нового водопровода совершенной под принуждением вообще для всех (я за всех вправе делать такое заявление, так как преступление, запрещенное ст. 246 УК РБ – преступление публичного обвинения).

      Меня принудить не удалось, даже уничтожив имущество, в отношении которого я имела право на защиту его от любых противоправных посягательств не собственников. По этой причине после подачи мной заявления насилие продолжилось: я была оставлена без воды, отключена от электроснабжения, исключена из членов товарищества (при активном соучастии Сухоцкой С.Л., которая подтасовала сроки уплаты взносов). И сейчас Фурсевич Е.В. с Сухоцкой С.Л. строят далеко идущие планы по «выдворению» меня за пределы товарищества и отъему собственности. Это при том, что изначально «принуждались» мы к незаконной по нескольким основаниям сделке (об этом ниже).

     С апреля 2017 г. прошло довольно много времени. Поэтому факты, подлежащие проверке по первоначально поданному заявлению, буду излагать с учетом ставших известными новых фактов и добытых доказательств.

     Если в двух словах, то в апреле 2017 г. я заявляла о принуждении нас Фурсевичем Е.В. (сейчас добавляю и еще одно лицо – казначеем Сухоцкой С.Л. в качестве соисполнителя) к строительству нового водопровода разрушением старого, находящегося в удовлетворительном состоянии (общие затраты на его ремонт в 2016 г. составили всего 50 рублей), на распоряжение которым ни у юридического лица – СТ «Экономист-1», ни у его органов управления – Общего собрания и Правления, ни у председателя Правления Фурсвича Е.В. прав не было.

     То есть в свете существования трех запрещенных Уголовным кодексом РБ деяний «Принуждение» (тогда я могла и ошибаться с квалификацией, мне это позволительно):

     - статьей 185 УК РБ «Принуждение»,

     - статьей 246 УК РБ «Принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения» и

     - статьей 288 УК РБ «Принуждение лица к участию в преступной деятельности» (что стало актуально в связи с обнаружением отсутствия доказательств легальности происхождения труб – пока это поддельные сертификаты качества, но не исключено, что краденые трубы были просто «пропущены» через бухгалтерию ЗАО «Чистый берег»),

проверяющим лицом должны были быть проверены факты, указанные в заявлении:

 

     1. Права собственности или иные права на старый водопровод.

 

     Почему в первую очередь это. Потому что, если подтвердиться утверждение заявления, что юридическое лицо прав на старый водопровод не имело, то встанет под сомнение и утверждение о его капитальном ремонте: на капитальный ремонт нужно, как минимум, согласие собственника. А это не Общее собрание. Общее собрание – это орган управления юридического лица. И нормы о кворуме (который у нас зачастую фальсифицируется), о результате голосования – большинством, позволяет говорить, что Общее собрание – это даже меньше половины лиц, имеющих права на старый водопровод (как минимум, на защиту от противоправных посягательств не собственников).

     Выяснение отношений собственности позволит правильно квалифицировать сделку, к которой, по заявлению, «принуждают» - правомерна она или противоправна, совершается ли за пределами существующих полномочий, а может вообще запрещена Уголовным законом.

     Что должен был сделать проверяющий:

     1) предложить Фурсевичу Е.В. представить свидетельство о регистрации права собственности на старый водопровод, так как водопровод относится к той категории имущества, права собственности на которое возникают после их регистрации (ст. 220 ГК РБ);

     2) предложить Фурсевичу Е.В. представить справку бухгалтерии СТ «Экономист-1» о нахождении водопроводной сети на балансе юридического лица;

     3) в случае уклонения заявленного лица от данных действий (по любой причине: «потерял, не могу найти») самому попытаться выяснить это в Смолевичском бюро Борисовского филиала РУП «Минское областное агенство по государственной регистрации и земельному кадастру»;

      4) выяснить возможность наличия иных прав на это имущество, принимая во внимание

             а) нормы об основаниях возникновения прав собственности, об обязательной письменной форме сделок с участием юридических лиц; - предложить представить обязательно письменные (ст. 163 ГК РБ) документы, эти обстоятельства подтверждающие. Акцентирую, результаты голосования органа управления юридического лица, создающие видимость прав на водопровод, – основанием возникновения прав собственности не являются. Основания, применительно к нашему объекту – создание для себя   или сделки, в том числе сделки по внесению паевого взноса. И для последних в доказательство их осуществления письменная форма также обязательна;

             б) нормы о приобретательской давности – проверить по документам и на местности утверждение о расположении водопровода полностью на частных землях.

     Что сделано (исходя из выводов итогового Постановления):

     1) сделано ложное умозаключение, что водопровод – имущество общего пользования, следовательно, дословно: «не мое». Вероятно, раз «не мое» - то имущество юридического лица. Это при отсутствии третьего претендента, скажем мужа Сухоцкой С.Л. (ниже будет понятна моя ирония по этому поводу);

     2) сделано опять же ложное умозаключение, что раз в Уставе СТ «Экономист-1» записано, что водопроводная сеть является собственностью товарищества, то она - и собственность.

     Прежде, чем опровергать их ложность, представлю новое доказательство. Раз орган дознания, покрывая правонарушителей, счет не нужным выяснять отношения собственности, оперируя правовыми нормами (вероятно, ввиду отсутствия их знаний), я попыталась сама это сделать. Документ, полученный от Смолевичского бюро Борисовского филиала РУП «Минское областное агенство по государственной регистрации и земельному кадастру» приложен. Интересующая нас информация обведена: на территории СТ «Экономист-1» нет имущества, правообладателем в отношении которого является садоводческое товарищество. Причем это касается не только водопроводной сети, но и водонапорной башни, и дома 5×6 с участком земли, я полагаю, не менее 6 соток, где обычно живет сторож.

      Я почему теперь называю и казначея Сухоцкую С.Л. (тоже члена Правления) в качестве соисполнителя «Принуждения». Не только потому, что они вместе «принуждали» к выплате денег, не имея никаких полномочий по их сбору вообще, но и потому, что Сухоцкой С.Л. доподлинно уже давно было известно, что в собственности у юридического лица никакого имущества не было и нет. Вся бухгалтерия была у нее на руках довольно долго. Позиционируя себя в качестве опытного бухгалтера, она тем не менее в 2016 г. получает от ревизионной комиссии в акте требование: принять все имущество на баланс юридического лица - провести инвентаризацию, выявить бесхозное и оприходовать. На что Сухоцкая С.Л.  отвечает категорическим отказом.

     Мотивы ее категорического отказа прямого отношения к рассматриваемому заявлению не имеют, но для характеристики личности правонарушителя и умысла в содеянном должны быть изучены, поэтому все же вскользь остановлюсь.

     Скорее всего это было связано с тем, что несколькими годами ранее ее муж был «командирован» для регистрации водонапорной башни. Даже государственная пошлина за это мероприятие, как утверждают некоторые, была уплачена. И теперь мы получаем ответ, что юридическое лицо «на себя» башню так и не зарегистрировало. Встает вопрос: или почему муж Сухоцкой С.Л. «не дошел», или на кого он нашу башню зарегистрировал. Второй вопрос логичнее, так как вряд ли Министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь или другое аналогичное ведомство в принципе допускает правовой статус «бесхозности» для имущества, которое в таких объемах качает артезианскую воду.

     В свете этого логичны и ее «советы» Фурсевичу Е.В. никому никакие документы не показывать, а возможно и самостоятельное сокрытие каких-то из них, потому что у нынешнего бухгалтера документов, относящихся к прежним периодам функционирования юридического лица, нет.

     Применительно к статьям УК РБ «Принуждение» эти обстоятельства доказывают, как то, что Сухоцкая С.Л., как член Правления, знала, и даже намного раньше Фурсевича Е.В.,

     - что водопроводная сеть не является собственностью юридического лица (письменным заявлением от 14.04.2017 г. я информировала об этом только Фурсевича Е.В., но он информацию «запустил» для обсуждения всем. Особенно возмущались моим заявлением те, кто купил землю, купил садовый дом, но не приобретал доли в имуществе (ввиду отсутствия такового) юридического лица, ведь садоводческому товариществу 37 лет и основателей и их правопреемников, полагаю, даже не большинство. Так что осознавали противоправность происходящего многие, а ревизионная комиссия и остальные члены Правления, которые имели доступ к бухгалтерским документам, и подавно),

      - знала, что никакой это не капитальный ремонт водопроводной сети. Как можно капитально ремонтировать то, чего не имеешь вовсе. Куда в этом случае «опытный бухгалтер» будет списывать затраты? Не удивительно, что столько денег «украли». Умудрились даже «украсть» под договор о разрушении чужой собственности (документы нам не показывают, но я втянула Фурсевича Е.В. в гражданский процесс. И в Суде Смолевичского района (гражданское дело Герасименко Е.Г. против СТ «Экономист-1», решение от 21.09.2017 г.) копия этого договора есть.

      По поводу выводов Кавзовича А.В. относительно того, что водопроводная сеть – это имущество общего пользования, следовательно, «не мое», а раз «не мое», то - юридического лица, и о его выводах из текста Устава.

     Сначала об ошибочной интерпретации, а скорее всего, незнании норм. Во всех нормативных документах имущество садоводческого товарищества поименовано, как имущество общего пользования. Не общего владения и распоряжения, не общей собственности, а только лишь общего пользования.

      В Положении о садоводческом товариществе, утв. Указом Президента РБ от 28.01.2008 г., записано, что

10. Товарищество может иметь в собственности имущество, состоящее из объектов общего пользования товарищества и его денежных средств.

     Причем согласно п.2 этого же Положения

объекты общего пользования товарищества - расположенные на земельных участках общего пользования товарищества дороги, воздушные и кабельные линии электропередачи, трансформаторные подстанции, водопроводы, водонапорные башни, площадки для временного хранения отходов, общие ворота и заборы, другие объекты, необходимые для ведения коллективного садоводства.

       Так что, может иметь в собственности, а может и не иметь. А иметь может лишь имущество, расположенное на землях общего пользования.

       Последнее положение продублировано и в Уставе товарищества:

Товарищество имеет в собственности имущество, состоящее из его денежных средств и объектов общего пользования (расположенные на земельных участках общего пользования товарищества дороги, воздушные линии электропередачи, водопроводы, водопроводная башня, две буровые скважины с насосами, дом для смотрителя и хозяйственные постройки, общие ворота, калитки, заборы, другие объекты, необходимые для ведения коллективного садоводства).

     А на землях общего пользования расположено всего метров 30 водопровода и еще метров 40 - под землей общего пользования (перемычки под дорогой). 70 метров из 1500 (Полутора тысяч).

     Так что, даже если ошибочно считать запись в Уставе основанием возникновения права собственности, то по Уставу товарищество имеет права лишь на 70 метров из 1500 метров – долю в 4,7%. Даже не буду возражать, потому что и по приобретательской давности у товарищества права на эти же 70 метров (4,7%) водопровода.

     Но истина, соответствующая правовым нормам такова: учредительный(ые) документ(ы) – это лишь формальное указание на возникновение отношений собственности созданного юридического лица: например, путем внесения паевого взноса, строительства, приобретения по другим законным сделкам. Запись в Уставе основанием возникновения собственности не является.

     Сделка должна быть совершена фактически. Внесение паевого взноса, по правовой природе - это тоже сделка. И чтобы быть законной, она должна быть оформлена в соответствии с законодательством. В отношении физического и юридического лиц письменная форма обязательна (ст. 162 ГК). Если собственник долю не вносил, не заключал сделку по внесению доли, права собственности на данное имущество он не теряет. Причем в качестве паевого взноса может быть передано не право собственности, не доля в имуществе, а лишь право пользования долей. Законодательство этого не запрещает.     Как показал состоявшийся гражданский процесс, у СТ «Экономист-1» нет доказательств совершения какой-либо законной сделки по приобретению права собственности на старую водопроводную сеть, в том числе и сделки по внесению паевого взноса. Мы вообще никаких прав не передавали, в том числе и права пользования. А строить юридическое лицо водопроводную сеть не могло, так как мы ее строили при финансовой поддержке профсоюза института, преподавателями которого были садоводы (нынешний БГЭУ). Институт просто не имел права оказывать материальную помощь юридическому лицу, мог лишь своим сотрудникам.

     Остался неисследованным и факт: была ли водопроводная сеть принята и учтена в бухгалтерском балансе как имущество общего пользования, потому что я утверждала, что не была, а для выводов это важно.

     Тогда закономерно встает вопрос о бесхозности имущества (потому что раз документы прячут - на это есть причины, и мы вряд ли получим доказательство изначальной собственности физических лиц):

     - на балансе юридического лица его нет и не было никогда – за 20 лет я могу ручаться, а более раннего казначея, к сожалению, уже нет в живых, но изъятие документов это легко подтвердит;

     - права собственности юридическим лицом не зарегистрированы;

     - строившие его физические лица из-за сокрытия документов свои права из факта создания имущества тоже подтвердить не смогут.

     Напомню норму ст. 235 ГК РБ «Приобретательская давность»

2. До приобретения на имущество права собственности в силу приобретательной давности лицо, владеющее имуществом как своим собственным, имеет право на защиту своего владения против третьих лиц, не являющихся собственниками имущества, а также не имеющих прав на владение им в силу иного предусмотренного законодательством или договором основания.
     Водопровод полностью расположен на частных землях (в материалах гражданского дела есть письменные свидетельские показания на этот счет), так что владеют имуществом как своим собственным физические лица. В силу Положения о садоводческом товариществе (Указ Президента РБ № 50) и Устава СТ «Экономист-1» права на владение (то, что поименовано: «в силу иного предусмотренного законодательством или договором основания») товарищество имеет лишь на водопровод, расположенный на земле общего пользования – 4,7% общей длины. Красили свой участок водопровода мы всегда самостоятельно. Львиная доля водопровода на участке, а по стоимости – подавляющая, – это его «разводка» внутри участка. Мы даже ремонтировали каждый свой участок всегда сами, самостоятельно оплачивая все затраты. Сбором средств ремонтировалась только центральная труба: у кого-то дырки были, кто-то бережно относился к трубе, но затраты на их устранение делили поровну.

      Вот на этой центральной трубе дырок и было в 2016 г. всего на 50 рублей (на всех, то есть по 50 коп. с человека). Куда в более плачевном состоянии (конечно, где как) была «разводка» по участку, главным образом ввиду более тонкой стенки трубы и не способности самостоятельно завезти новые трубы из-за их большой длины. Транспортные затраты сделали бы эти трубы «золотыми». Вот что в первую очередь нуждалось в капитальном ремонте. На собрании мы на другие предложения по строительству новых водопроводов - подземного, пластикового, - высказались определенно: «Будем «латать» старый, благо больших затрат это не требует». Наиболее поврежденные участки решено было выявить и заменить фрагменты труб полностью.

     Но у нас изначально никто и не собирался капитально ремонтировать водопроводную сеть: нас не опрашивали на предмет необходимости замены разводящих труб, и какие именно из магистральных участков подлежат ремонту. Просто «навязали» все равно новый водопровод, да еще из трубы неизвестно кем произведенной, неизвестно для чего предназначенной, но уж точно - не для наружных трубопроводов. Для наружных трубопроводов используется бесшовная труба, у нее даже диаметр другой (у нас была 60-ти миллиметровая), чтобы «по глупости» фрагментарно не вставлялись при ремонте куски шовной – 57-ми миллиметровой. Но масштаб человеческой глупости нашего председателя Фурсевича Е.В. производители труб предположить не могли: «Раз невозможно вставить куски 57-ми мм в 60-ти мм, соберу я новую сеть из 57-ми миллиметровой» (сам ли он ее украл, или краденую где-то по дешевке приобрел, но отсутствие подлинных сертификатов качества – доказательство отсутствия легальности ее происхождения).

      Возиться с ремонтом «разводки» внутри участка, с ее присоединением к новой сети изначально и не предполагалось. Новая сеть была совершенно автономная: практически сразу на магистральной трубе находился кран, развернутый на участок. Вы почитайте перечень работ в договоре, поименованном «ремонт» (в уже упомянутом гражданском деле в Суде Смолевичского района он есть). Первая же работа – «прокладка трассы летнего водопровода» говорит о притворности его названия. Перечень закупленных материалов только подтверждает абсолютную автономность строительства. Даже на его крепление с землей предполагалось закупить 750 метров арматуры (так гласила бумажка, вывешенная 17.10.2017 г.).

     Но народ развернувшееся беззаконие «проглатывал» весьма неохотно. Я вообще иронизировала над их угрозой: «Останетесь без воды». - «Заплатим по 50 копеек и опять целый год будем с водой, да еще избавим себя от проблемы подсоединения всего находящегося на участке к вашему новому водопроводу». Принуждение требовало радикальных мер. Отсюда и возникла идея: деньги, сданные на арматуру украсть, а старый водопровод повредить безвозвратно и утащить с участков. Так появился договор «о демонтаже старого водопровода» (тоже есть в Смолевичском суде), о существовании которого никто даже и не знает. Как не знает никто и о так называемом «ремонтном фонде» - том, что якобы было куплено, но чего мы так и не увидели. Украденное назвали «ремонтным фондом».

 

     2. Теперь относительно выводов Постановления об отсутствии принуждения,

 

якобы, Фурсевич Е.В. сказал, что никого они с Сухоцкой С.Л, не принуждали. Понятно, что это всего лишь голословные слова заявленного, принятые за доказательство.

     Заспечатка СМС, якобы, «не угрожающего» характера, была заявлена Кавзовичу А.В. членом нашего товарищества - Колесник Л.В. (если он, конечно, ее не выбросил). Отправлена с телефона Сухоцкой С.Л. Восстановить ее – не проблема.

     Фурсевич Е.В. «убеждал» в своей манере, по телефону («убью» - это его привычное слово).

     Но в заявлении я говорила о принуждении, предполагающем не ловлю на словах, а склонение к незаконным действиям под угрозой насилия или повреждения имущества (ст. 246 УК РБ)  или  угрозой ущемления прав (ст. 185 УК РБ).

      Принуждение – это воздействие на другого человека (и не обязательно физическое), с целью изменить его поведение, убрав из него свободу волеизъявления. Принуждающая сторона заставляет совершать те или иные поступки, претерпевать какие-либо ограничения или лишения, и именно эти лишения и будут являться рассматриваемым принудительным действием. Общественную опасность представляет не способ побуждения к желаемым действиям: просьба, настойчивая просьба, требование и т.п. (по логике проверяющего все это - не принуждение). А насколько эти ограничения и лишения (в том числе и части своего имущества – денег) правомерны.

      Что должен был сделать проверяющий:

     1) разобраться, были ли законны требования Фурсевича Е.В. и Сухоцкой С.Л. сдавать деньги в период с октября 2016 г. по март 2017 г.,

     2) каков бы был исход требования сдачи денег, если бы у каждого была бы сохранена свобода волеизъявления, осознание существенных условий совершения сделки – что юридическое лицо прав на старый водопровод не имеет, а поэтому его судьба решается иначе, чем голосованием органа управления юридического лица; что труба приобретается без легальных документов, не исключено, что краденая, и уж точно, без достоверных доказательств пригодности ее использования для хозяйственно-питьевого водоснабжения; не применимая для наружных водопроводов, и на 20% дороже, чем у первого, взятого для анализа другого поставщика; что для прикрытия обычного воровства создаются какие-то непонятные «ремонтные фонды»; что всех обязывают оплачивать и разрушение имущества, прав на которое у юридического лица не было; что затевается строительство нового водопровода, а для этого разработка и утверждение проекта обязательны; что труба закупается на 4 месяца ранее предполагаемого срока проведения работ, и она все эти четыре месяца пролежит в снегу и вся заржавеет, и много еще чего, что было скрыто не только на момент сдачи денег, но и скрывается до сих пор.

     Принуждение – это подавление способности делать свободный выбор. И обман, злоупотребление доверием или сокрытие существенной информации – это все из этой области.

       Кавзович А.В.  сделал вывод, что раз Общее собрание 20.03.2017 г. проголосовало за смету, то никакого принуждения нет. Он всерьез считает, что то, что составляет состав уголовно наказуемого деяния Общее собрание способно превратить в правомерные действия? Или, если Общее собрание проголосовало за строительство водопроводной сети без проекта, когда проект обязателен, из трубы без легальных документов, трубы, неприменимой для наружных водопроводов, без достоверных доказательств допустимости ее использования в хозяйственно-питьевом водоснабжении, с нарушением налогового законодательства, с разрушением водопровода, который юридическому лицу вообще не принадлежал, то у меня возникла обязанность во всем этом беззаконии участвовать? Смешно. Просто лиц, участвующих в принуждении стало не двое - Фурсевич Е.В. и Сухоцкая С.Л., не семеро - все члены Правления, не 10 человек - Правление плюс ревизионная комиссия, а 40 - те, кто проголосовал за одобрение этого беззакония.

     Да само мероприятие – голосование, было действием, совершенным под давлением сложившихся обстоятельств: угрозы

     - остаться без воды (старый водопровод по улице, где расположены дома большинства членов Правления и ревизионной комиссии, понятно, что с их, пусть и молчаливого одобрения, уже к 20.03.2017 г. повредили);

     - потерять уже сданные и потраченные деньги. Казалось, что их теперь уже не вернуть (метод вытягивания денег известный – тянуть и тянуть частями. Боязнь потерять уплаченное заставляет платить дальше).

    «Срежиссированное» мероприятие - Общее собрание 20.03.2017 г. - проходило в обстоятельствах не просто угрозы ущемления прав, а реального их лишения. Лишения прав:

     1) принимать участие в совершении сделки – достижении соглашения по всем ее существенным условиям: ассортименту, количеству, цене. Всё, вот уже четыре месяца назад было «закуплено» (в кавычках, потому что даже в марте 2017 г. накладную нам показать отказались, не исключено, что ввиду ее отсутствия): без подлинных сертификатов качества, да еще по цене, на 20% превышающую первую, в октябре же 2016 г., взятую для анализа цену другого поставщика (о чем Фурсевич Е.В. и ревизионная комиссия были информированы еще за месяц до закупки материалов);

     2) финансировать только законные проекты, законные сделки, отказывая в участии в схемах по легализации доходов, добытых преступным путем, в схемах по уклонению от уплаты налогов. Уже после первого звонка Фурсевича Е.В. по поводу сбора денег до него было доведено, что не с того он начинает, и нужно начинать в разработки проектной документации, а не с закупки материалов, если он собирается строить новый водопровод. Но одновременно замечено, что «самодеятельность» не допустима, и мы голосовали за капитальный ремонт, за «латание» старого водопровода, а не строительство нового;

     3) отказывать в финансировании никому не нужных расходов, как минимум, а как максимум – воровства: все эти никому не нужные и не известные «ремонтные фонды» из того, что якобы было закуплено, но чего мы так и не увидели, договора «на демонтаж» водопровода, юридическому лице не принадлежавшего, множество накладных по принципу «все для дома, для семьи» и т.п. уловки;

     4) иметь на территории садоводческого товарищества сооружение для хозяйственно-питьевого водоснабжения, соответствующее требованиям технической, технологической, физиологической безопасности и требованиям долговечности;

     5) знакомиться с детальным содержанием того документа, за который голосуем.

     Я, конечно, убеждена, что это не я была не убедительной в изложении сути произошедших событий, а просто Кавзович А.В. не знает нормы права и не может их правильно толковать. Но давайте достигнем компромисса: я еще раз попробую кратко изложить хронологию событий, теперь уже со ссылкой на нормы права.     

     2015 – начало 2016 г.г..

     Правлению и некоторым отдельным лицам, у которых за 30 лет хоть единожды обнаруживался разрыв трубы, зачастую, по их же вине (что такое бережное отношение к трубам, у нас знают единицы. Остальные - как только над ними не издеваются: используют как подпорки для хозяйственных сооружений, шифера, ограждений, организуют сток прямо на трубы и т.п.), этой небольшой группе людей вместо наведения порядка с водопроводной сетью очень хотелось втянуть нас в строительство нового водопровода, Правлению, в основном, с целью заработать на размещении крупного заказа.

     Нас упорно хотели убедить в ветхости старого водопровода. Но факты говорили об обратном: в 2016 г. общие затраты (это был и есть конкретный факт в противовес систематическим «стенаниям» председателя о массе повреждений; Сухоцкая Л.Л, бывшая в то время казначеем, может это подтвердить) на ремонт всей 1,5 километровой водопроводной сети составили всего, внимание, всего 50 рублей (на всех)!  Это я к вопросу о том, что у любого мероприятия должен быть экономический смысл. Мы же все – разумные люди.

     Не удивительно, что на предложение Мезяна П.П. (члена Правления) построить новую, подземную водопроводную сеть со сметой порядка 36000 деноминированных рублей мы ответили, голосованием, «Нет». Даже его уверения, что это будет круглогодичный водопровод (естественно, ложные, так как башня все равно будет замерзать), не помогли.

     Мы почти все в товариществе, некоторые в прошлом – преподаватели, аспиранты или студенты экономического вуза. Для нас расчет и оценка экономической эффективности мероприятия – это норма.  50 рублей и 36000 рублей. Где экономический смысл? Мы решили, что будем «латать» старый водопровод. Благо, много затрат это не требует. Особо поврежденные трубы решили выявить, составив соответствующий документ, и заменить на новые, естественно, на трубы того же ГОСТа, что и ранее установленные: 8732-78, и того же типоразмера: 60×5. А как иначе заменить отдельный фрагмент?

     Но у некоторых членов Правления воображение, от якобы выпадающих в осадок от строительства денег, уже разыгралось.

     Сначала они пускают на подпись лист бумаги с тремя вариантами судьбы водопровода, при этом и не собираясь составлять никакой, как некоторые ее назвали, дефектной ведомости.

     Люди письменно (далеко не все, но большинство) высказываются за капитальный ремонт труб.

     Затем, 02.10.2016 г., на Общем собрании на вопрос: «Кто за капитальный ремонт труб» большинство голосует «за».

     Теперь, чтобы дать правильную правовую оценку голосованию, обратимся к Положению о садоводческом товариществе и Уставу:

К компетенции общего собрания относятся следующие вопросы:

принятие решений о формировании и использовании имущества общего пользования товарищества;

принятие решений о совершении товариществом сделок, об ином распоряжении имуществом, в том числе денежными средствами товарищества, на сумму свыше 50 базовых величин;

Вопросы, входящие в компетенцию общего собрания, не могут быть переданы на рассмотрение других органов управления товарищества, за исключением собрания уполномоченных.

     Ничего, что является «совершением сделки», 02.10.2017 г Общим собранием, осуществлено не было.     Понятно, что раз «совершение сделки» - это достижение согласия по всем ее существенным условиям: относительно наименования, количества, цены приобретаемых материалов, объема, цены, сроков выполнения отдельных видов работ, то совершением сделки Общим собранием было бы - голосование по всем этим позициям. Ничего этого не было.

     Я, конечно, рассуждаю, как юрист, но я полагаю, что это понимают все, что пока ты не договоришься о том, что и за какую цену покупаешь, сделку нельзя считать совершенной. Так к голосованию за капитальный ремонт мы и отнеслись.

     Собрание состоялось 02.10.2016 г., практически в преддверии зимы. Один из вопросов повестки дня даже был: «О закрытии дачного сезона».

     И тут, 17.10.2016 г. на территории товарищества очень мелким шрифтом распечатывается, вывешивается что-то вроде спецификации к договору о предлагаемых к покупке материалах, о стоимости сварочных работ, то, что Правление назвало впоследствии «сметой».

     Сразу о последующей фальсификации документов. Будучи втянутыми мной в гражданский процесс, Правление, наконец-то, в сентябре 2017 г.,  соизволило  составить смету. Ее не было даже при, якобы, голосовании за нее 20.03.2017 г. А уж тем более ее не мог Фурсевич Е.В. утвердить 17.10.2016 г, как это отражено в доказательствах гражданского процесса.  Достаточно взглянуть на сам документ. По его тексту идет ссылка на март 2017 г., значит составлялся он не раньше. А утвержден - 17.10.2016 г. Получается – 17.10.2016 г. утвержден был пустой бланк?

     Но вернемся к факту вывешивания спецификации к договору на стенд в октябре 2016 г. Уже практически на дачи никто не ездил. Разве что только я и Колесник Л.В.. Даже беглый взгляд на эту, так называемую, «смету» позволял утверждать, что в нарушение воли Общего собрания Правление затевает новое строительство, да еще с обрезкой всей внутренней разводки на участках, с полной заменой труб ГОСТа 8732-78 на трубы ГОСТа 10705-80, вообще

     - не предназначенных для наружного перемещения жидкостей под давлением (любое сильное промерзание почвы «поведет» трубу, и она «раскроется» по шву как скорлупа ореха);

     - со стенкой намного тоньше;

     - да еще и с покупкой у поставщика, который славится своими очень высокими ценами и не очень «лестной» репутацией.

     И под эту «бумажку» Правление начало собирать деньги. Причем обманом и хитростями. Мне люди звонили и спрашивали: «А ты деньги сдала?» Я отвечала: «Нет». А Сухоцкая С.Л. и Фурсевич Е.В., оказывается, говорили тому, кому звонили: «Не сдали только вы и Паращенко (это у нас «злостный» неплательщик). Пугали пеней. Она у нас, с подачи казначея Сухоцкой С.Л. (которая деньги до банка, мягко говоря, не доносила), почти как в ломбарде. По всей вероятности, компенсирующая ее личные потери. Другого объяснения столь внушительного ее размера нет.

     Людей пугала и угроза остаться без воды вообще.

     Мы с Лилией Васильевной Колесник сопротивлялись этому беззаконию, как могли. Я устно, так как формально не была членом товарищества, Колесник Л.В. – письменно, обращениями к Председателю, ревизионной комиссии, Правлению. Так что умысел в противоправных деяниях Фурсевича Е.В. и Сухоцкой С.Л., а может и всего Правления, и ревизионной комиссии очевиден. Противоправность была им разъяснена и предложено противоправную деятельность прекратить.

     Но это общеизвестная истина: перспективы любой борьбы с беззаконием зависят от величины коммерческого умысла стороны, нормы права нарушающей.

     А коммерческий умысел, смею предположить даже из того обстоятельства, как сейчас усиленно тормозиться рассмотрение моих заявлений, должен был быть внушительным:

     1) достоверные доказательства легальности происхождения труб отсутствуют (в материалах гражданского процесса должен быть – я ходатайствовала о приобщении этих документов к делу - и поддельный сертификат качества, от которого позже поспешили отречься, и то, как выглядит подлинный сертификат. Сейчас у нас есть еще и задокументированные результаты измерений установленных на территории товарищества труб, противоречащие указанным в сертификатах). И тогда цена такой трубе – копейка. Использовать для хозяйственно-питьевого водоснабжения трубу без достоверных доказательств принадлежности ее к какому-либо ГОСТу, допустимому для этих целей, никто не позволит. Нужно вести стройку «втихаря», без проекта, без вмешательства строительного надзора. А это риск, риск значительных финансовых потерь для членов товарищества. И это как раз не пугало. Но это и риск значительных финансовых затрат на взятки, штрафы. И личная выгода должна быть соразмерна.

     Вы знаете, что мне Фурсевич Е.В. сказал на мое заявление, что сертификат качества на трубу 57 поддельный?  Не - «Ты почему так решила?», а - «Ты попробуй, докажи». А чего здесь доказывать, если сертификаты Таганрогского металлургического завода обладают значительной степенью защиты и легко проверяются на его официальном сайте. К тому наш новый водопровод собрали из 10-ти метровой трубы, а сертификат выписан на 9,5-метровую.

     2) даже на гражданском процессе от Фурсевича Е.В. не удалось истребовать платежное документ о приобретении материалов не в обход налогового законодательства. А с учетом того, что один из задействованных на стройке лиц говорил о том, что в «Чистом береге» у него работает родственник, нельзя исключать и возможность простого похищения проштампованных накладных, а может, и просто проштамповки посторонних накладных. И тогда трубы могли где-то украсть, а нас не просто принуждать к сделке (которую должно было совершать Общее собрание, но не совершало), а принуждать

     - либо к сделке по легализации материальных ценностей, добытых преступным путем,

     - либо к сделке, совершаемой с уклонением от уплаты налогов.

     С этим «Чистым берегом» нужно разбираться особо. Я делала к ним письменный запрос по поводу отсутствия подлинных сертификатов качества. То, что они мне ответили, якобы закупают они не напрямую на заводе, а у российского поставщика, частью партии, и предлагали мне сертификат всего лишь на 1000 метров, который уже год «висит» у них на сайте (получается всем дают один и тот же документ), все это «очень» похоже на схему по уклонению от уплаты налогов. Можно поговорить об этом подробнее. Я в прошлом – аудитор. Но через такие схемы легко и легализовать краденое.

     Далее по хронологии. Октябрь-декабрь 2016 г. Фурсевич Е.В. и Сухоцкая С.Л. за пределами своих полномочий (собрание сделку не совершало, за новое строительство даже не голосовало) собирают деньги.

     Доказательств, что это было новое строительство – масса (о чем-то я уже говорила, остальное есть в материалах гражданского процесса).

     Декабрь 2016 г. – тратят деньги: изымают из кассы или делают перечисление с расчетного счета. Но делают ли платеж заявленному поставщику материалов – еще вопрос. Документы (это при том, что Общее собрание, в том числе и каждый его член, вообще должно было совершать сделку) показывать отказываются. «Чистый берег» вообще устно сразу сказал, что платеж от СТ «Экономист-1» не находят. Не исключены какие-то посредники.

      Март 2017 г. – начинают разрушать старую водопроводную сеть, якобы, для опор под новый водопровод, хотя в обосновании суммы сданных денег значилась позиция – арматура 750 м (кстати простой расчет: 1500 метров водопроводной сети - опоры не меньше, чем через 5 метров - итого 300 опор. Опоры по 2,5 метра? Зачем?). Куда делась арматура и почему начали резать старый водопровод?

     Вранье, что трубы менялись фрагментами. Трубопровод новый и старый прокладывались даже не в одну линию по высоте (Подтвердить это может кто угодно). К тому же, как выявил гражданский процесс, было два самостоятельных договора – «на демонтаж» старого и отдельный, «на прокладку трассы летнего водопровода» (то, что притворно названо «ремонт»), выполненных даже разными людьми, не исключено, что и документально, в разное время.

     Возможно, сначала частичная резка старой трубы нужна была, чтобы украсть деньги, уплаченные на арматуру. Но эта резка обнаружила сохранившееся качество прежних труб, ухудшение, а не улучшение используемых материалов. Особо дотошные вообще говорили о недопустимости использования труб выбранного ГОСТа для наружного водопровода. Нарекания возникли с местом прокладки трубопровода, с препятствием открытию калиток, ворот, съезду машин. Негодование росло. Народ потребовал созыва собрания.

     Напомню, к марту 2017 г. Общее собрание сделку так еще и не совершало. Деньги уже собраны, и даже на осуществление не того мероприятия, за которое мы голосовали. Деньги уже почти полностью потрачены. Старый водопровод, по крайней мере, одна его ветка, уже безвозвратно разрушена.

     С этим мы пришли к собранию 20.03.2017 г.  То есть к 20.03.2017 г. за плечами Фурсевича Е.В. и Сухоцкой С.Л. была уже цепочка противоправных, и даже уголовно-наказуемых деяний.

     Общее собрание 20.03.2017 г.

     Шумели – шумели. Ни мне, ни Колесник Л.В., ни Егорову А.Н. (первый и самый продолжительно работающий из наших председателей, под руководством которого строился старый водопровод) слова вообще не дали. Когда дело дошло до наших выступлений, Правление демонстративно стало расходиться.

     Итог собрания 20.03.2017 г. – проголосовали за целевой взнос в 260 рублей. С гражданско-правовой позиции (я на этом также вскользь остановлюсь, так как у нас здесь еще и преступление против собственности) голосование за целевой взнос в размере 260 рублей 20.03.2017 г. прикрывало сделку по возмещению ущерба, причиненного виновными действиями Фурсевича Е.В., Сухоцкой С.Л., возможно, и других членов Правления и ревизионной комиссии, хоть все они и уверяют (и Кавзович А.В. с ними солидарен), что это было:

     1) совершение сделки Общим собранием (они уверяют даже, что сама сдача денег была совершением сделки);

     2) одобрением сделки, совершенной ими за пределами своих полномочий.

     Совершение этой сделки Общим собранием, я уже на этом останавливалась, - это достижение согласия по  всем  ее  существенным  условиям. Если наши правонарушители и проверяющее их лицо уверяют, что это и было совершение сделки, то вопросы:

     - кого с кем?

     - как насчет существенных условий? Мы смету и на этом собрании в глаза не видели. Запись в протоколе, что нам она была подробно доложена, сфальсифицирована. Свидетели это подтвердят.

     Сделка по строительству водопровода – это сделка по закупке материалов и сделка по проведению сварочных и покрасочных работ. Они уже не только совершены, но и исполнены (сварочные работы – почти исполнены). Совершены за пределами своих полномочий Фурсевичем Е.В. и Сухоцкой С.Л., с причинением имущественного ущерба:

     - принуждением к совершению строительства нового водопровода, а не фрагментарной замены изношенных участков труб;

     - полной заменой труб на непригодные (смягчим: не рекомендуемые) для данных трубопроводов;

     - полной заменой труб на трубы с отсутствующими достоверными доказательствами их принадлежности к какому-либо ГОСТу, допустимому для использования в системах хозяйственно-питьевого водоснабжении;

     - полной заменой труб на трубы с отсутствующими достоверными доказательствами легальности их происхождения.

     У Общего собрания нет полномочий (обращаю вас к Положению о садоводческом товариществе и Уставу):

     - одобрять сделки, совершенные за пределами своих полномочий Председателем и другими членами Правления;

     - признавать противоправные деяния председателя и других членов Правления правомерными;

     - обязывать всех возмещать материальный ущерб, причиненный виновными противоправными действиями председателя и других членов Правления.

     Фурсевич Е.В. и Сухоцкая С.Л., вынося 260 рублей на голосование, так покрывали причиненный ими ущерб. И я даже допускаю, что кто-то это ущербом не считает и согласен его покрыть. Но в любом случае, чтобы эта сделка – покрытие ущерба, причиненного виновными действиями, была законна, так вопрос должен и ставиться на голосование. А иначе – это сделка, заключенная под влиянием обмана или злоупотребления доверием.

     Должностные лица, к которым я обращалась с заявлениями о пресечении противоправной, а во многом и преступной деятельности, членов нашего Правления, к сожалению, бездействуют. Что только не придумывают, игнорируя нормы ст. 172 и ст. 6 УПК РБ: принять и рассмотреть заявление, ведь ст. 246 – это лишь верхушка айсберга. Еще раз вспомню истину - «Безнаказанность порождает вседозволенность» и констатирую, что в отношении меня принуждение приняло уже форму не обязывания к уплате денег, законного основания сбора которых нет, а форму обязывания к продаже своего имущества, находящегося на территории СТ «Экономист-1»: я, в итоге, была исключена из его членов. Это при том, что не у меня долг перед товариществом, а, в свете всего произошедшего, у них долг передо мной.  Разрушили они то, что

     - им вообще ни на каком правовом основании не принадлежало,

     - но, если бы и принадлежало, письменного документа о таком распоряжении нет даже на уровне Правления, хотя это, безусловно, компетенция Общего собрания.

     Поначалу подача мной заявления по ст.246 УК РБ наших правонарушителей заставила изворачиваться. Они уже заявляли, что деньги за новый водопровод они от меня не требуют. Но не мешало бы им и их добровольным консультантам знать, что преступление, запрещенное ст. 246 УК РБ, признается оконченным с момента, когда виновный довел до сведения потерпевшего свои требования и угрозу. А у нас не только доведение угрозы до сведения, но и вообще – осуществление угрозы. Меня к новому водопроводу присоединили на неделю, пока наши правонарушители не нашли «подход» к должностным лицам Смолевичского райисполкома, а затем отпилили ручку крана и целый год я была без воды, а заодно и без света.   

          Сейчас они, видимо, решив, что угроза уголовного наказания миновала, исполнительным листом взыскивают все из пенсии моей матери, Герасименко Р.С., причем с каким-то очень большим «запасом», вероятно, за моральный вред, в том числе и компенсацию того, что вообще было украдено, и вознаграждение себе за имеющее место беззаконие, и вознаграждение за уголовно наказуемое «Бездействие должностного лица» (заявление написано), и за соучастие в «Мошенничестве» (заявление написано).

      Сама трансформация принуждения требует более детального пояснения, раз на этом я ранее не останавливалась. Просто в апреле 2017 г. так остро не стоял вопрос о наличии к составу ст. 246 УК РБ и состава деяния, запрещенного ст. 185 УК РБ. Одно дело принуждать финансировать людей (членов Правления), у которых безнаказанность породила вседозволенность, принуждать к выплате за царящее беззаконие им еще и заработной платы. И совсем другое принуждать к отказу от своей собственности, обременяя ее, для умышленного снижения ее стоимости, целой цепью противоправных, в том числе и уголовно наказуемых деяний. Причем Фурсевич Е.В. поначалу даже запретил бухгалтеру брать этот, якобы, мой долг – 90 рублей, комментируя: «Мы от нее избавимся». Сейчас, видно, решили и избавиться, и взыскать денег побольше. Компенсировать материальный ущерб, причиненный разрушением имущества, в отношении которого у меня были права, как минимум, на защиту от противоправных посягательства, отказываются. Выплачивать паевый взнос - тоже отказываются (у нас здесь еще и 216 УК РБ).

     Оба деяния логично рассматривать одновременно. Запрещенное ст. 185 УК РБ началось ранее, но все сопутствующие ему заявления и их рассмотрение на заседаниях Правления, на Общем собрании, доказывают осознание многими противоправности происходящего. То, что на балансе юридического лица никакого имущества не было, равно как и требование к бухгалтеру провести инвентаризацию и имущество оприходовать – это было во всеуслышание заявлено ревизионной комиссией на Общем собрании еще в начале 2016 г. На этом же Общем собрании Сухоцкая С.Л. ответила категорическое: «Нет». Что ни на какое имущество не были зарегистрированы права собственности все знали еще раньше, когда муж Сухоцкой С.Л. был «командирован» для регистрации башни. Так что об отсутствии каких-либо прав на старый водопровод у юридического лица знали вообще многие. Ошибкой наших «предпринимателей» было считать отсутствие прав у юридического лица отсутствием прав у кого-либо еще. Но незнание закона от ответственности не освобождает. Но обо всем подробнее.

     Сразу предупрежу ваше недоумение по поводу происходящего, мол, органы же у вас все выборные. На что только могу ответить - это не единственный пример, когда узурпируется выборная власть, у нас, главным образом, из-за отсутствия претендентов на нее. И чтобы правильно понимать расстановку сил, узурпировало власть семейство Сухоцких. Сам Сухоцкий председателем никогда не был. Он у нас, скорее, - «серый кардинал». Предыдущий председатель – его друг, нынешний – его сосед.

     Изложение начну с середины 2016 г. И речь пойдет больше о казначее Сухоцкой С.Л., так как принуждение меня к отказу от своего имущества исключением из членов товарищества – это на 90% ее заслуга (их с мужем).

    Надо сказать, что мое противодействие беззаконию, имя которому - Сухоцкая С.Л. (Сухоцкие), началось не в конце 2016 г., когда она незаконно начала сбор денег на строительство нового водопровода, а намного раньше. Еще в начале 2016 г. ревизионная комиссия (не в пример нынешней – объективная и компетентная) указала в акте Сухоцкой С.Л. на нарушение требований учета имущества юридического лица, подлежащих устранению. Ошибкой их было только то, что они все равно признали ее деятельность удовлетворительной, хотя Сухоцкая С.Л. и ответила категорическим отказом что-либо делать. А требования касались отсутствия на балансе юридического лица вообще какого-либо имущества: предписано было провести инвентаризацию, выявить и оприходовать бесхозное имущество. Учет велся так, что деньги собирались, и немалые, списывались, подкалывались какие-то бумажки, на которых невозможно было разобрать ни что, ни зачем куплено, а главное, не является ли это скрытой формой увеличения дохода самой Сухоцкой С.Л. или других лиц.

     К этому времени лично у меня к Сухоцкой С.Л. вообще накопилось много претензий.

     Перекладка печки в доме сторожа. К слову, уже третья перекладка. И опять «специалист», который даже официально деньги принять не может, значит, все же - и не специалист. Опять какие-то «левые» схемы оплаты, непонятные премии «за организацию ремонта печки». Непонятные и ни с кем не согласованные.

     Эти ее с мужем самостоятельные, ни с кем не согласованные покупки никому не нужного оборудования: повесили какую-то коробку на трансформатор, взяли из кассы деньги и, как обычно, никакого имущества у юридического лица не появилось. Не говоря уже о том, что все сделки должно совершать Общее собрание.

     Это ее мягко говоря, «не донесение» денежных средств до банка, вероятно, по причине извлечения из них собственных материальных выгод. А иначе, зачем она добилась такой пени за неуплату взносов и взыскивает их предоплатой, как минимум, за полгода вперед, хотя по сути, взносы – это способ покрытия убытков от деятельности кооператива, и, следовательно, ни о какой пене за невнесение суммы покрываемых убытков, которых еще не было, речи быть не может.

     Это ее игнорирование закона и попытки весь свой волюнтаризм подкрепить решением Общего собрания. Например, на претензии по поводу того, что она не сдает собранные деньги в банк, Сухоцкая С.Л. «добилась» утверждения Общим собранием лимита остатка кассы в нужном для нее размере. Но лимит остатка кассы утверждает и контролирует только банк. Как контролируемая организация может утверждать контролируемый параметр? Если лимит остатка кассы для садоводческого товарищества отменен, то это вовсе не означает, что для него становится необязательным и «Положение о порядке ведения кассовых операций в Республике Беларусь», где надлежащим местом хранения денежных средств юридического лица определен банк, а не депозит бухгалтера.

     Но больше, конечно, возмущал подход к трате денег. С ее приходом затраты на так называемые «хозяйственные нужды» выросли в разы. А «концов» в виде имущества в бухгалтерском учете эти затраты так и не оставляли.

     А с недвижимым имуществом вообще вопиющее нарушение норм права. Мы постоянно все ремонтируем и ремонтируем: дом, насосы, башню, трансформатор, водопроводную сеть. А куда все эти затраты списывались, если никакого имущества на балансе юридического лица вообще не было, и теперь еще Сухоцкая С.Л. категорически отказывается его на баланс принимать. А сожгут дом, развалят башню, присвоят дом или башню – кому и в каком объеме будем предъявлять претензии?

     А то, что муж Сухоцкой С.Л. приблизительно в 2013-2014 г.г. пошел башню регистрировать, в 2016 г. Сухоцкая С.Л. говорит, что отказывается принимать имущество на баланс, а сегодня мы получаем ответ, что СТ «Экономист-1» не имеет имущества, правообладателем в отношении которого является - имущество так и не было зарегистрировано на товарищество, - все это лично у меня вызвало вообще недоумение и желание привлечь внимание к проблеме.

     Во второй половине лета 2016 г. я написала на имя Правления заявление, что до того момента, пока Сухоцкая С.Л. будет «активничать», игнорируя нормы права (заявление содержало даже больше фактов, чем изложено выше), а Фурсевич Е.В., как председатель Правления и лицо, персонально ответственное за все происходящее в товариществе, не поможет ей, что называется «вернуться в правовое русло», я отказываюсь финансировать орган управления юридического лица, отказывающийся действовать в соответствии с законодательством. Заплатила за воду, за электричество, необходимые затраты на ремонты, хознужды  (сторожа на тот момент не было), а 90 рублей платить отказалась, отказалась выплачивать вознаграждение лицам, по моему мнению, занимающимся противоправной деятельностью, и оплачивать откровенное воровство (фактов было предостаточно).

     А через несколько месяцев начинается этот незаконный сбор денег на строительство нового водопровода. Для меня лично, особенно принимая во внимание полное игнорирование моего заявления, этот произвол был ожидаем. Даже то, как был поставлен вопрос в письменном опроснике, что никто даже и не пытался выявлять повреждения труб, трубы, требующие замены, как нам «навязывали» другие варианты нового водопровода, но главное, какой «откат» был очевиден при предложенных стоимостях проектов, говорило о том, что от «отката» не откажутся, и все равно будут пытаться нас втянуть в новое строительство.

     Но степень беззакония даже превзошла все ожидания. То, что незаконным, обманным сбором денег будет оплачена по всем признакам ворованная труба: ее завезли втихаря, в декабре 2016 г., непосредственно перед годовыми инвентаризациями. Ни упаковки, ни маркировочных ярлыков на ней не было. Она 4 месяца, в нарушение всех ГОСТов о хранении, пролежала под снегом. Вся заржавела, а может и изначально была такой. Потом сидели, наждачкой ее чистили. Еще и деньги на эти цели, наверняка, списали. - Этой степени вседозволенности я даже не предполагала. Но поиск мотива втягивания нас в эту «грандиозную стройку» выявил поддельные сертификаты качества, и стало все понятно.

     Теперь конкретнее по составу деяния, запрещенного ст. 185 УК РБ.

     До апреля 2017г., до момента разрушения старой водопроводной сети, я принуждалась к оплате вознаграждения лицам – председателю и казначею – которые фактически отказывали мне в правах:

     1) быть частью законопослушного юридического лица,

     2) быть защищенной от воровства моих взносов,

     3) чувствовать безопасность, в том числе и юридическую, нашего общего, а значит и моего имущества,

     4) не находиться постоянно под угрозой штрафов и другого рода потерь,

принуждалась угрозой исключения из членов товарищества, и, как следствие, вынужденной продажи имущества, находящегося на его территории.

     В апреле 2017 г., когда после моего письменного, переданного при свидетелях, предупреждения о не принадлежности старого водопровода юридическому лицу и о запрете его повреждать, водопровод все равно разрушили (да еще это разрушение оплатили нашими же взносами), у меня появился дополнительный аргумент не платить 90 рублей взносов – причинение мне материального ущерба. Уничтожено было сооружение, которое, находясь во владении физических лиц (полностью располагалось на частных землях), обеспечивало на законных основаниях, посредством трубы, имеющей все необходимые документы, подтверждающие ее безопасность для здоровья, ее долговечность, легальность происхождения, доставку воды от башни на мой участок (расстояние порядка 300 метров). Письменным заявлением я проинформировала Общее собрание, что удерживаю 90 рублей в счет возмещения причиненного мне материального ущерба, а участвовать в незаконном строительстве нового водопровода вообще отказываюсь. И поскольку у них нет разрешения на строительство, нет подлинных документов, подтверждающих допустимость труб для использования в хозяйственно-питьевом водоснабжении, их трубы вообще не применяются для наружных водопроводов, подсоединение меня к их незаконному и по всем признакам недолговечному сооружению возмещением материального ущерба считать не буду.

     Но принуждение к уплате 90 рублей продолжилось, то есть превратилось теперь в дополнительное принуждение

     5) к отказу от прав на возмещение материального ущерба, причиненного действиями лиц, не являющихся собственниками поврежденного имущества и не имеющими прав на данное имущество по каким-либо иным правовым основаниям. Следуя букве закона, ущемлялись права, предоставленные нормой ч.2 ст. 235 ГК РБ «Приобретательная давность».

     Но «земля под ногами» Сухоцкой С.Л. и Фурсевича Е.В. уже «загорелась», и на этом они не останавливаются. Они решают:

     - расширить круг лиц, участвующих в принуждении меня к отказу от своих прав, в том числе и

     6) от права требовать прекращения противоправной деятельности, происходящей на моем частном участке земли (отдельная история по умышленному снижению стоимости моей собственности, находящейся на территории СТ «Экономист-1», «обременением» ее «Мошенничеством», «Самовольным строительством», «Самоуправством», «Бездействием должностных лиц», «Служебными подлогами»);

- вывести принуждение, что называется, на другой уровень.

     Теперь к принуждению по уплате денег (оно осталось, заработную плату за втягивание нас в уголовно наказуемые схемы, организаторам этих схем я все равно платить, с их точки зрения, обязана) добавилось принуждение (возник новый состав ст. 185 УК РБ с новыми субъектами) к отказу от прав собственности на имущество, расположенное на территории СТ «Экономист-1» - меня исключили из членов товарищества.

21. Лицо, выбывшее из состава членов товарищества (по собственному усмотрению либо в результате исключения в соответствии с пунктом 20 настоящего Положения), обязано в течение одного года со дня прекращения членства в товариществе произвести отчуждение находящихся у него на праве частной собственности земельного участка, садового домика, хозяйственных строений и сооружений, необходимых для ведения коллективного садоводства, а в случае нахождения у него земельного участка на праве пожизненного наследуемого владения или аренды - распорядиться указанными в настоящем пункте садовым домиком, хозяйственными строениями и сооружениями, а также погасить задолженность по взносам и пене.    

(Положение о садоводческом товариществе, утв. Указом Президента РБ 28.01.2008 № 50),

а сейчас еще пугают тем, что сами продадут мое имущество «за копейку».

     Информацию о том, что, применяя аналогию закона (ст. 111 ГК РБ, ч.1 ст.5 ГК РБ), даже исключенный член товарищества имеет право на выплату ему паевого взноса (части стоимости приходящегося на его долю общего имущества), и что я настаиваю на его выплате, проигнорировали.  Выплата паевого взноса требовала бы, как минимум, все того же наведения порядка в учете: инвентаризации и оприходования всего общего имущества товарищества, и в первую очередь, дома 6×5 с земельным участком и водонапорной башни в двумя скважинами и двумя насосами. Подробно все, что необходимо было пошагово сделать, письменно было доведено до Общего собрания (по смыслу, со словами: «Прежде чем исключать, выделите мою долю, потому что я требую ее выплаты. Отказ буду рассматривать как состав ст. 216 УК РБ – удержание должного (преступная экономия)».

      Заявление было прочитано, осмеяно и со словами: «Мы ее проучим», я все равно была исключена из состава товарищества. Пай, долю в имуществе, выплачивать отказываются, и что хуже, все равно отказываются заявлять права юридического лица на общее имущество. Все становиться похоже либо на покушение на «Мошенничество», либо на уже осуществленное «Мошенничество» в отношении общего имущества юридического лица (то, о чем я уже говорила: что Сухоцкий  все время держал документы у себя и даже ходил регистрировать водонапорную башню).

      Фурсевич Е.В. и мой сосед, Олейников А.С., (оба члены Правления) воспользовавшись общей атмосферой моей «травли», совершили и «своё» уголовно наказуемое «Мошенничество»: завладели полосой моей земли общей площадью 16 квадратных метров. Умудрились даже втянуть в это преступление должностных лиц Смолевичского райисполкома, «подбив» их на служебный подлог. Те – Иванович Н.И. и Ракусевич Е.А. – в нарушение требований о проверке соблюдения Проекта организации и застройки территории садоводческого товарищества как по местоположению, так и по размеру объекта, проверили его соблюдение лишь по размеру, а официальный документ выдали о соблюдении Проекта в целом (оставив полосу своей земли между дорогой и их участком для размещения своих многочисленных машин неогороженной, соседи точно такую же полосу моей земли присоединили с своему участку с противоположной стороны).

     И это лишь часть противоправных деяний, которыми в данный момент «обременена» моя собственность. И у всего происходящего, особенно в контексте намечаемой продажи моего имущества, прослеживается общая цель – максимально возможное снижение его стоимости.

     Потому что это только снижает цену,

     - если от твоего, итак крохотного участка (немногим более 4 соток), отрезано и присвоено почти две десятых сотки;

     - если по краю твоего участка с обеих сторон наставлено имущество общего пользования, место которому – земля общего пользования, а с одной стороны твой участок еще и по всей его протяженности – 20 метрам – полностью заставлен сооружениями соседей: сплошным ограждением, туалетами;

     - если в нарушение санитарной нормы о расположении фильтрующего колодца (если кто не знает, это сооружение для слива собственных фекалиев) в 8 метрах от границы, он установлен на самой границе;

     - если твой сосед прямо бравирует своей безнаказанностью, найдя «подход» к должностным лица Смолевичского райисполкома и Смолевичского РОВД: вместо соблюдения строительных и санитарных норм, соблюдения Проекта организации и застройки территории садоводческого товарищества, постоянно лезет на твой участок, самовольно обрезает твои деревья, кусты, вытаптывает приграничные насаждения, что неминуемо ведет к их гибели. Еще нужно разбираться, кто все-таки разрушил мою компостную яму, потому что ее разрушение потребовалось именно для захвата максимально возможного куска моего участка;

     - а то, что по натуре, эти Белько-Олейниковы – «стая потерявших человеческий облик», не иначе, тоже стоимость недвижимости не повышает;

     - и то, что эту «стаю» должностные лица Смолевичского района по какой-то причине к уголовной ответственности привлекать отказываются, тоже работает только на понижение цены.

      В любом случае, я не собираюсь поддаваться на весь этот шантаж, и в первую очередь, став объектом целой вереницы уголовно-наказуемых деяний.

 

     Субъекты – председатель Правления товарищества Фурсевич Е.В.

     Он письменно был проинформирован об отсутствии прав у юридического лица на старый водопровод и запрете его разрушать. А с учетом всего написанного мной и Колесник Л.В. – о противоправности всего происходящего.

                        - казначей (бухгалтер) Сухоцкая С.Л.

      Знала даже больше председателя, поскольку более продолжительный срок была членом Правления. Все написанное, вне зависимости от адресации, всегда обсуждалось всеми членами данного органа.

      Принуждали к сдаче денег они с Фурсевичем Е.В. совместно. Весь список членов товарищества для «воздействия» был поделен между ними пополам.

      Договор «на демонтаж» старой водопроводной сети, как эта операция поименовала, Фурсевич Е.В. заключил самостоятельно (копия договора есть в суде Смолевичского района в гражданском деле). Но если учесть, что под этот договор были «украдены» деньги, о которых Общее собрание не знает до сих пор, понятно, что без казначея здесь не обошлось.

     То, что старый водопровод не был имуществом юридического лица (отсутствие регистрации прав собственности, отсутствия на балансе юридического лица) Сухоцкая С.Л. знала намного раньше председателя.

     Относительно остальных только скажу, что о сути конфликта Сухоцкой С.Л. с ревизионной комиссией знали все. О ее «непонятных» схемах – тоже. О том, что взносы, мягко говоря, покрывают не только необходимые затраты, знали тоже многие, комментируя: «Они не разбогатеют, а мы не обеднеем». О том, что я отказывалась финансово участвовать в незаконной деятельности, знали тоже все голосовавшие за мое исключение. Вопрос только в том, что мы по-разному понимаем эту законность. Потому что, если человек искренне верит, что Общее собрание способно изменять и отменять нормы права (все эти их: «Мы так решили»), то для меня лично встает вопрос вообще о способности такого индивида осознавать противоправность своего поведения.

 

    Субъективная сторона – преднамеренность противоправного деяния, т.е. мотив и способность осознавать и предусмотреть наступление опасных последствий его действий.

     Мотив по составу ст. 246 и 185 УК РБ у Фурсевича Е.В. и Сухоцкой С.Л., безусловно, корыстный. Об этом много сказано. Добавлю лишь то, что само по себе «торможение» рассмотрения моих заявлений вылилось, смею предположить, им «в копеечку». Поэтому и торопятся «избавиться».

     Относительно осознания противоправности поведения - разъяснено было все и по несколько раз, и не одной мной.

     Особо, в контексте корыстного умысла Сухоцкой С.Л., следует исследовать обстоятельства, якобы случайной встречи Фурсевича Е.В. с неким «Михаилом». Данный человек, по официальной версии, «удружил» нам и «Чистый берег», и трубы без документов. Я думаю, и концы наших денег нужно искать у него. Но у людей создалось впечатление, что этого «Михаила» (предполагаю, что это тот, кто вписан в договор о «демонтаже» старого водопровода) Сухоцкий знал очень давно.

     У остальных мотив – тоже корыстный: избавить себя от дополнительных трат. Чем больше денег удастся «выудить» из меня, тем меньше, в итоге, платить каждому.

 

     На основании вышеизложенного    п р о ш у:

1. Возбудить уголовное дело по ст. 246 УК РБ в отношение членов Правления СТ «Экономист-1» Фурсевича Е.В. и Сухоцкой С.Л..
2. Возбудить уголовное дело по ст. 185 УК РБ в отношение членов Правления СТ «Экономист-1» Фурсевича Е.В. и Сухоцкой С.Л..

 

Приложение: 1. Подтверждение отсутствия прав собственности на старый водопровод у юридического лица –

                               СТ «Экономист-1»

 

  22.02.2018                                                                       (Герасименко Елена Георгиевна)